Секс по-японски: не так странно, как кажется

Два месяца назад мы говорили с японистом Александром Кулановым о гейшах и других труженицах индустрии развлечений для мужчин. А сегодня этот уникальный специалист, единственный в России исследователь сексуальных традиций страны Ямато рассказывает о еще более загадочной и экзотичной стороне эротики по-японски — знаменитых «японских извращениях». Правда, называть их извращениями он, к моему восторгу, отказался.

— Часто приходится слышать, что японцы — чемпионы мира по части извращенного (или изощренного — кому как больше нравится) секса. Это правда?

— Я думаю, это, во-первых, вопрос личного восприятия. Во-вторых, довольно долгая история, связанная с проникновением европейцев на Восток, замешанная на правде и обильно сдобренная сказками и неграмотностью.

Наверное, имеет смысл разъяснить. Понятно, что чемпионаты такого рода не проводятся, правил нет, рекорды не фиксируются. Значит, каждый, кто задает себе такой вопрос, руководствуется исключительно своими заранее сложившимися стереотипами, на которые накладываются какие-то свежие впечатления. Еще сложнее с тем, что такое извращенный или, как вы правильно заметили, изощренный секс. Это отдельная большая тема, и ради того, чтобы разобраться в ней, я и написал книгу «Обнаженная Япония: эротические традиции Страны солнечного корня». Если попытаться быть кратким, то получится примерно так: Япония в сфере сексуальной культуры разительно отличается от христианских стран. Возможно, и от исламских, и многих других тоже, тут мне сложно судить. Но корень этого отличия я вижу именно в религиозной почве. Исконные верования японцев — синто — не акцентируют морально-этические нормы на понятиях добра и зла. Греха нет. А если его нет, то нет и извращений: можно все.

С другой стороны, христианская мораль тоже не стоит на месте. Налицо довольно большие различия между людьми, твердо придерживающихся библейских заповедей, и теми, кто видит мир уже несколько иначе. Для более ранних этапов развития нашего общества многие запреты, очевидно, были мотивированны, но эта мотивация постепенно ослабевает. Например, мы, если только мы здравомыслящие люди, способны понять, что БДСМ возможен, если не наносит вреда тем, кто его практикует, и обществу. То есть секс может стать изощреннее, но становится ли он от этого извращеннее — большой вопрос. В этом мы, безусловно, приблизились к японцам.

Приблизились ли японцы к нам? Бесспорно. Хотя и торговые автоматы по продаже использованных дамских трусиков, и «спорт», цель которого — сфотографировать, что у встреченной в метро или в супермаркете женщины под юбкой, никак нельзя отнести к числу извращений с традиционно японской точки зрения. Да и с европейской крайне сложно, если, повторюсь, это не угрожает обществу или отдельным его представителям.



— Хорошо, тогда я переформулирую вопрос. Почему японцам (понятно, что речь о средней температуре по больнице) не хватает для счастья пары-тройки базовых секс-позиций, как большинству европейцев? Откуда такое разнообразие? Я к чему клоню: считается, что чем меньше в той или иной культуре табуирован секс, тем меньше сексуальность реализуется в странных, причудливых формах (например, об этом писал Роберт ван Гулик в классической работе «Сексуальная жизнь в Древнем Китае»). В Японии секс не табуирован. Но странные они, что называется, на всю голову. Если опять же это не миф. Вот я и пытаюсь понять — почему?

— Японская культура секса, в отличие от многих других, — синтетическая. Секс одновременно и табуирован, и не табуирован, как бы парадоксально это ни звучало. Попробуйте поговорить о сексе с обычной японской женщиной — да она со стыда сгорит! Я помню, как мы звали японок на сексуальный праздник Канамару-мацури. Они краснели, а потом в сторонку отводили и просили привезти сувенир.

Опять же: для кого они странные? Для нас? А вы думаете, мы для них не странные?

— Но поюзанными трусиками все же торгуют? А как широко? Эти пресловутые автоматы — они на каждом углу или их на всю страну три штуки?

— Ни то ни другое. В основном торгуют в секс-шопах, а автоматов таких, хоть и не три штуки, но и не много, и находятся они в увеселительных районах. Японию никак нельзя назвать сексуальным раем. Да, здесь есть все, но это «все» еще надо поискать.

— Да, кстати. Мы в прошлый раз говорили о сексуальном фетише на образ японской школьницы. Это «исконная», аутентичная японская фишка или экспортный вариант? И если аутентичная, то с чем она связана, какие у нее корни?

— Вполне аутентичная. Об этом я писал все в той же «Обнаженной Японии»: для японцев важно четко обговорить роли. В том числе и в интимной близости: мужчина доминантен, а женщина — беззащитна и при этом сексуальна. Более того, она должна одновременно и быть провокативной, и скрывать это. Заметьте: «школьный фетиш» (микроюбочки, торчащие трусики, вздымающаяся грудь и т.д.) — явная провокация! Это ролевая игра, безусловно. Так же, как и БДСМ. Что подтверждается и тем, что интерес к данной теме растет по мере роста инфантилизации японских мужчин.

— А она растет?

— Безусловно. Как и унисексуальность; мне это представляется звеньями одной цепи. У русских есть даже такая шутка: «Начали нравиться розовые футболки в обтяжку? Слишком долго живешь в Японии!»

Япония — развитое постиндустриальное общество, общество потребления, «бурандо сякай» (общество брендов). Денег у населения так много, что можно уже не «ходить на мамонта». И «охотников» становится все меньше. Особи мужского пола остаются, но они сидят в «пещерах» (квартирах), красят ногти, вставляют голубые линзы, высветляют волосы и по вечерам на перекрестках истошными голосами орут под гитару. Их не так много, чтобы говорить о национальной проблеме, но они есть, и их становится все больше.

— Я вот что еще пытаюсь понять. С одной стороны — (почти) никаких запретов, разнообразие фетишей, «наливай да пей». С другой — как известно, японцы занимаются сексом чуть ли не меньше всех в мире. Как так?

— Обратите внимание: что поражает нас в первую очередь в японской эротической культуре? Это, конечно, привязанность к фетишам и ролевым играм. Но в такой игре далеко не всегда конечной целью является достижение оргазма, не так ли? Психологическое удовлетворение куда важнее. Поэтому, кстати, так процветает культ гейш и хостесс: пожилые покровители чувствуют себя удовлетворенными от одного вида развлекающих их красоток. Отсюда и святая заповедь хостесс — «не давать!»: после согласия на интим японские мужчины нередко отворачиваются от своих избранниц, ведь игра-то сыграна, интерес пропал! Да, они нюхают подержанные трусы — но дети от этого не рождаются! У них потрясающие сексуальные игрушки и, по утверждениям японских врачей, молодые люди там изумительно много мастурбируют — но секс ли это в нашем понимании?

— Если составить топ японских сексуальных странностей (странностей с точки зрения европейца, об этом мы уже договорились) — что еще, кроме трусиков, туда войдет? Какие еще сексуальные практики, для нас непривычные, для них — более или менее в порядке вещей?

— Девушки в униформе (сюда надо включить девушек в школьной форме, «медсестер», «стюардесс», «женщин-полицейских» и т.д.) — это раз. Два — женщины в нестандартных ситуациях: приставания в транспорте, связанные, насилуемые женщины и т.п. А в качестве третьего пункта я бы выдвинул образ героини аниме в том виде, в каком их рисуют: европейские девушки с большими глазами, с бюстом, с длинными ногами. Хотя данные статистических опросов мне противоречат, я все же останусь при своем мнении.

Наста_Ящая, F5