Русский вкус японского шоколада
В России, если жизнь удалась, говорят, что «всё в шоколаде». Для профессиональных шоколатье такое выражение, конечно, больше насмешка, чем реальность: их бизнес, как и любой другой, полон проблем и сложностей. И всё же… японская история кондитеров Морозовых, возможно, самый сладкий пример того, как удалось однажды обустроиться в Стране солнечного корня выходцам из России.
Наши соотечественники, живущие на далёких островах, имеют вполне официальный повод каждый год вспоминать и отдавать дань благодарности тем русским, которые начали когда-то в Японии своё шоколадное дело. 14 февраля, в День Святого Валентина, эта страна будто сходит с ума: главным, самым востребованным и популярным товаром на праздник влюблённых (и конечно, немножко раньше и чуточку позже) становится шоколад. И отнюдь не только для влюблённых — для всех! Продажи сладкого лакомства здесь и так растут, обгоняя общемировые темпы примерно в 10–12 (!) раз, а уж в феврале…
Считается при этом, что традиция дарить шоколад в День Святого Валентина впервые появилась в Японии в 1958 году, однако у наших собственная гордость. Говорят, двумя десятилетиями ранее другой Валентин — отнюдь не святой, но изумительно упорный и талантливый (хотя в ту пору ещё совсем молодой) человек, Валентин Морозов из Кобэ, предложил отмечать так день своего ангела. Святой Валентин — покровитель любви, романтических отношений. Там почему бы в его день японским мужчинам не показать свою любовь к своим женщинам, преподнося им что-нибудь сладенькое? Например, русский шоколад, «как это принято в цивилизованных странах». Но почему в Японии и почему именно русский?
После революции, а особенно после разгрома войск Александра Колчака в 1920 году и падения в 1922 году Дальневосточной республики в Японию хлынул поток эмигрантов из России. Их было так много, что в какой-то момент наши соотечественники стали самым многочисленным нацменьшинством Страны восходящего солнца. При этом социальный состав эмиграции значительно отличался от волн, захлестнувших Европу. Сюда, в Японию, не прибыл никто из великих князей, да и прочие аристократы почти не встречались, зато бывших сибирских, уральских, даже поволжских крестьян, купцов, ремесленников было пруд пруди.
Многие из них не знали никакого иностранного языка и, для того чтобы хоть как-то прокормить себя, занялись на островах «разносочным» бизнесом: ходили по городам и продавали с лотков ткани и скобяные изделия совершенно в стиле известной песни «Ой, полным-полна моя коробушка!» Правда, наши в Японии напевали другую песенку:
Нихон куни, сима-зима
От Хоккайдо до Цусима…
И аруйта сотни миль
Мы прошли, глотая пыль...[1]
Подавляющее большинство этих ходоков так и ушло «аруйта» в небытие, не оставив о себе практически никаких воспоминаний. Но были и те, кто не хотел сдаваться. Люди позажиточнее, а главное — пограмотнее, с багажом накопленных в России знаний попытались в Японии обустроиться, обжиться. Одними из первых успешных эмигрантских предпринимателей стали шоколатье. В немалой степени этому способствовала всемирная популярность русских дореволюционных шоколадных брендов (существовало в те времена даже такое понятие — «романовский шоколад», а последним послом императорской России в Японии стал как раз наследник «шоколадных королей Москвы» Дмитрий Абрикосов). Однако это фактор субъективный, вторичный. Из объективных же важнейшими стали неразвитость собственной кондитерской промышленности в Японии и банальное отсутствие рефрижераторов для доставки готового шоколада из Европы и Америки.
Русский эмигрант, бывший симбирский купец Фёдор Морозов (1880–1971), прибыв в Японию, тоже начинал с торговли вразнос, лоточником, но в 1926 году сумел открыть в городе Кобэ — одном из крупнейших анклавов иностранной жизни в Японии — небольшую лавку кондитерских изделий собственного производства под громким названием Confectionery F.MOROZOFF, вступив тем самым в конкурентную борьбу с другим эмигрантом — Макаром Гончаровым, открывшим такую же лавочку годом ранее. Обе компании принялись производить «романовский шоколад» в Японии, и обе добились в этом больших успехов. И, как только стало понятно, насколько прибылен оказался новомодный бизнес, появилась общая для наших соотечественников проблема.
И Гончаров, и Морозов организовывали акционерные компании с участием японского капитала. В нач. 1930-х годов японские партнёры внезапно вступили в конфликт с русскими основателями фирм. Произошло это на фоне резкого всплеска националистических настроений в стране, что для эмигрантов стало особенно неприятно. Через суд японцы попытались отобрать бизнес у русских, и сопротивляться им оказалось невозможно. Обиженный Гончаров после этого покинул Японию, питая к этой стране самые неприязненные чувства, и в существующей по сей день фирме Goncharoff ничто, кроме самого бренда, не напоминает о её русских корнях. Компания Morozoff суд тоже проиграла, но Фёдор Морозов из Японии не уехал, бизнес переформатировал, выделив из него самостоятельную компанию под названием Confectionery Valentine — в честь сына Валентина, ставшего вскоре её главой. Говорят, что именно тогда 25-летний наследник фабрики и придумал тот самый маркетинговый ход, что стал сегодня визитной карточкой февральской Японии: дарить 14 февраля сладкое лакомство. Впрочем, вне зависимости от того, кто именно сказал, что «лучший подарок — это шоколад», продукты Морозовых почти целый век по праву считались одними из лучших в Японии.
Успех же самой фабрики русских эмигрантов оказался кратковременным. В 1945 году им пришлось начинать всё сначала: во время американских бомбардировок Кобэ практически полностью сгорел. Производство шоколада «от Морозовых» возродилось на новом месте и под новым брендом — Cosmopoliten, существующим сегодня так же, как и Goncharoff. В 1947 году фабрика даже получила заказ на свою продукцию от Управления императорского двора, что добавило популярности шоколаду Морозовых в японском народе и увеличило спрос на продукцию. Пришлось открыть новые филиалы в Осаке и Токио. Это позволило компании дожить почти в неизменном виде до конца ХХ века. К сожалению, после смерти в 1999 году Валентина Морозова падающее шоколадное знамя некому было удержать. С новым экономическим кризисом фабрике справиться оказалось сложнее, чем с последствиями американских бомбардировок. В 2006 году компанию признали банкротом, и, хотя шоколад Cosmopoliten по-прежнему продаётся в Японии почти в тысяче магазинов и во многих кафе и ресторанах, это уже совсем другая — не наша — история…
[1] Нихон куни — «страна Япония»; сима-дзима — «островная»; аруйта — «пешком».
