“Ёмиури синбун” о Романе Киме

9 августа 2018 г.
Историк ниндзюцу Фёдор Кубасов из Ассоциации изучения ниндзя (Ига, Япония) стал автором статьи в крупнейшей газете мира – “Ёмиури”, посвященной “советскому ниндзя” Роману Николаевичу Киму.
Авторизованный перевод статьи ниже:
“Бум ниндзямании распространился по всему миру из США в 1980-е годы, так что говоря о буме ниндзя за рубежом, японцы обычно имеют в виду, прежде всего англо-говорящий мир. Однако, кое-какая информация о ниндзя и ниндзюцу просачивалась за пределы Японии и гораздо раньше. Сегодня я бы хотел рассказать о человеке, в одиночку предпринимавшим исследования этой темы в Советском союзе.
Человека этого звали Роман Ким（1899～1967）, и в советское время он был известен как выдающийся японовед и автор шпионских детективов, но недавние исследования пролили свет на обстоятельства его службы в контрразведке. В своей контрразведывательной работе Ким нередко применял уловки, изрядно напоминающие классические методы ниндзя (взять хотя бы куноити-дзюцу) чтобы похищать секретные документы прямо из сейфов японского посольства в Москве и квартиры военного атташе. Несложно возразить, что методы шпионов всех времён и народов в целом схожи, однако есть бесспорные основания думать, что проведший детство и юность в Японии Ким не только знал о ниндзя, но и вдохновлялся в своей работе доступной ему на тот момент информацией о методах ниндзюцу.
Когда известный писатель Борис Пильняк（1894～1938）, посетив Японию в 1926 году, на следующий год издал книгу воспоминаний «Корни японского солнца», именно Киму выпало писать комментарии , разъясняющие малознакомые советским гражданам японские реалии. В авторском тексте упоминается, что в то время, как в морали европейских народов шпионство и слежка считаются делом недостойным, в Японии есть целая наука, известная как синоби или ниндзюцу, посвящённая такого рода занятиям. Ким в свою очередь приводит достаточно подробную глоссу, истолковывающую феномен ниндзюцу, опираясь на ряд книг, начиная с бульварных романов о похождениях Кэдзуми-кодзо и Дзирайи и оканчивая новейшими на тот момент специализированными работами о разведке и контрразведке. Оба автора при этом говорят о ниндзюцу в настоящем времени, создавая у советского читателя полное впечатление, что в Японии образца 1926 года ниндзюцу практиковалось, и мастера этого искусства были. Это отнюдь не случайный ляп, поскольку возможность протянуть ниточку от исторического ниндзюцу к современной шпионской войне было одним из краеугольных камней при рассмотрении ниндзюцу Кимом. Согласно документам, обнаруженным А.Е. Кулановым ─ человеком, которого без всяких опасений можно считать наиболее сведущим в вопросах кимоведения (читателей, заинтересовавшихся биографией Кима и его работе в органах, спешу отослать к японскому изданию книги г-на Куланова «Шпионский Токио») , ─ Ким в середине 1930-х годов просил у ехавшего в Японию товарища привезти литературу о ниндзюцу для написания исследования. Однако в 1937 году Ким и сам оказывается под арестом по обвинению в работе на японскую разведку, так что его планам по поводу исследования ниндзюцу не суждено было осуществиться. В известной степени эти планы, видимо, реализовались в 1960-х годах в форме специфического художественного рассказа «Школа призраков», но об этом следует рассказать отдельно”.